Ещё совсем недавно я была готова доказывать всем, что я не такая, как все. Или, скажем, как многие. Что я не обижаюсь, вернее, не держу обид на человека, что я умею прощать, что меня не так-то просто согнуть, а уж сломать и вовсе невозможно.



А теперь я думаю: зачем всё это? С одной стороны. Кому доказывать? Кому она нужна, эта моя необидчивость, эта готовность дать высказаться даже врагу, выслушивать даже тогда, когда говорят самые неприятные слова в мой адрес? Я считала это проявлением честности по отношению ко мне и что-то даже старалась изменить в себе. Но ведь измениться так, чтобы все стали довольны – нельзя. Я не обижалась, когда меня оставляли те, кого я любила, я не обижалась, когда мне говорили, что я не права. Я не обижалась, когда мне задавали личные вопросы. Я отвечала на них. Зачем???



Никогда, никому, ни при каких обстоятельствах нельзя раскрывать душу. Потому что тот, кого ты выберешь себе «душепопечителем», тоже может оказаться слабым человеком. Он не сможет нести твоё бремя, он устанет от тебя, и, чтобы больше не быть ответственным за тебя, он просто сделает так, что ваши отношения дадут трещину. И, вздохнув свободно, будет чьим-то чужим «душепопечителем» и будет давать кому-то советы, при этом используя в качестве примеров твои истории и ошибки.



И ещё вот, что я думаю. А можно ли показать, что я тоже ранимая? Можно ли сознаться, что слова: «Я считаю тебя глупой девушкой» - способны меня сломать? Мне очень хочется бросить всё, что я делала в церкви – и делала не ради того, чтобы меня назвали очень умной или мудрой, вообще не для похвалы – и свалить всё на того, кто мне так сказал. А на мой вопрос, почему он считает меня глупой, он изрёк: «Несмотря на все твои прежние ошибки, ты всё такая же. Всё продолжаешь искать и продолжаешь вешаться». То есть искать себе парня и вешаться ему на шею… Я? Искать? И вешаться? Мамочки… после этого разговора я полвечера выспрашивала у Серёжки, зачем я ему, не давлю ли я на него, а, может, я вешаюсь на него? Я никогда не искала никого. Это ниже моей гордости. А чтобы уж вешаться…



И почему я такая сдержанная? Другая девчонка за такие слова спустила бы кого угодно с лестницы, даже родного брата, не то что названного… а я не спустила. Я просто сидела и смотрела на него, слушала, не перебивая, не улыбаясь, не поддакивая, не кивая в знак того, что я понимаю. Просто сидела и смотрела не отрываясь. Как на зоне. Там ведь не принято во время разговора как-то реагировать. Вот я и не реагировала.



Я среагировала после. Я просто думала, какое же решение мне принять. Сегодня не пошла на спевку. Завтра не пойду в собрание. Скорее всего, в воскресенье тоже. Если смогу маме всё объяснить. Я не хотела бы рассказывать маме о нашем разговоре с Агшином, потому что после того, как мы с ним летом поцапались, она и так его не любит, с трудом переносит, а тут вообще всё испортится. Не знаю, что и делать.



Итак, насчёт решения. Ведь один человек не может определять мою судьбу. Я никогда не понимала тех, кто переставал приходить в церковь из-за того, что его «кто-то обидел». Я уверяла, что в церковь мы приходим к Богу, а не к ним, иначе все церкви на земле уже были бы пусты. Но я не хочу, не хочу, не хочу видеть эти глаза, которые смотрят сквозь меня, словно меня нет. Не хочу вести одно и то же дело с человеком, который меня не уважает, не ценит. Мой выбор – это мой выбор, и за всё, что я делаю, я отвечаю сама. И почему кто-то берётся судить об этом?



А если мне всё бросить? Молодёжное служение, музыкальное сопровождение богослужения? И если Бог меня спросит: «Почему ты больше не приходишь в Мой дом?», я скажу: «Мне там не уютно от того, что те, кто называет себя Твоими детьми, считают меня глупее себя!» Чего мне не хватает? Человеческой признательности? Или, может, признания? А оно мне нужно? Нужно или нет?



Но если я всё брошу… как же так? Я давала обещание Богу. Богу, а не Агшину. Если я перестану приходить в собрание, то, получится, что я сдамся? Кому? Сломаюсь? От чего? Я признаюсь, что я заменима? А я хотела быть незаменимой? Зачем врать? Хотела. Всегда.



Господи, как же трудно… зачем я влезла во всю эту историю?



Я знаю, чего они все хотят. Папа, Агшин, Ира, Лиля, ребята… может быть, даже и Инна, только она не высказывается об этом. Они хотят, чтобы я рассталась с Серёжкой! И что, все сразу станут довольны и счастливы? А Я НЕ РАССТАНУСЬ.



Остаться? Или оставить?



Если вы что-то и посоветуете мне, то не вините меня, если я не последую вашим советам. И не вините себя, если, последовав им, я проиграю.