Во вторник мне пришёл по почте конверт, в котором было 5 экземпляров того номера гозеты "Для тебя", где опубликована моя статья "Когда уже будет поздно"... Так приятно стало и так грустно одновременно.
Когда уже будет поздно
Нет тебя… Сегодня первый раз за всё последнее время я вдруг остро почувствовала это. Нет тебя. Нет рядом со мной. Всё вокруг происходит, как и раньше, по давно установленному порядку. Тот же двор за окном, та же жара, то же изматывающее безветрие апшеронского лета, которое может в любую минуту смениться горячими сухими порывами… Те же лица вокруг. Только вот тебя нет…
Как заворожённая, смотрю на телефон. Твой номер уже не проявится на табло определителя, и трель – та, особенная, похожая на серебристый звон колокольчиков, та, которую я назначила именно твоему номеру – уже не прозвучит. Может быть, когда-нибудь, через много-много лет, когда в моём доме появятся дети, или когда этот аппарат попадёт в другие руки, кто-нибудь настроит телефон так, чтобы звучала эта трель… Но не сейчас, пока мы живём в настоящем. Ты больше не позвонишь. Я перелистываю телефонную память, и найти твой последний звонок становится всё труднее, каждый новый день отодвигает эту запись всё дальше и дальше, и однажды я обнаружу, что она стёрта…
Комната моя вся полна воспоминаниями о тебе. Твои подарки, твои вещи, образы, которые ты научил меня замечать… Вот этот львёнок на пианино – это ты. Ленточка у него на лапе – это твой маленький сувенир, подаренный просто так, милая безделушка, просто бантик. Но я помню тот вечер, когда она оказалась у меня в руках… Мышонок с большими ушами – это мой день рождения, который мы с тобой первый раз отмечали вместе… Рамка для фотографий из рифлёного стекла – это другой день рождения… Маленькие фигурки на книжной этажерке – солдатик, гномик, коровка, лягушонок… У каждой своя история. Я их помню. Я всё это помню…
А вот зеркало, вырезанное в виде сердца, с надписью: «Малышу от Малыша». Я очень мало в него смотрю. Наверное, потому, что боюсь его разбить, ведь оно без подставки…
Мой ящик почти наполовину заполнен твоими подарками. Елочные игрушки, открытки, цепочка, ручки… А вот патроны – настоящие боевые патроны. Один из них ты дал мне, когда съездил к брату, который был в армии. Ты сказал, что он передал тебе два патрона – один для тебя, а один для меня: если кто-то из нас изменит другому, то пусть обиженная сторона пристрелит обидчика… Мой патрон никогда не будет использован по назначению. Да и твой тоже…
Жёлтые наручные часы. Мужские часы. Но они мои, потому что ты подарил их мне. Но вот только раньше они складывали дни, проведённые мною с тобой, а теперь отсчитывают бесконечно долгие секунды, ни в одной из которых нет тебя…
Сажусь за компьютер – тот, который ты никогда не любил. Он не был твоим конкурентом, он никогда не разделял нас. Но ты беспокоился за моё зрение и не хотел, чтобы я прожигала свои глаза перед ярким монитором. А теперь вот никто не скажет мне: «Послушай, не делай этого». Потому что нет тебя… Но даже компьютер хранит в себе твоё тепло. Пара щелчков мышкой – и твоя улыбка светится на весь экран. Ещё щелчок – и включается наша с тобой любимая мелодия. Испанская гитара. Тот самый концерт, который я подарила тебе на аудиокассете. И, как будто нарочно, взгляд выхватывает название композиции – «Ты никогда не оставишь меня одиноким»…
Я никогда не оставлю тебя одиноким… Горькие слова… Словно удары колокола во время погребального звона. Я не оставлю тебя… Не оставлю… Может быть, ты мало верил в это…
Рука снова тянется к ящику с твоими подарками. Вот кассета с твоим голосом. «Малыш, привет! Это я, Малыш!» Не могу слышать эти слова без слёз. Вот он, твой голос, вот он звучит, но кто, кто даст мне прикоснуться хотя бы кончиками пальцев к губам, которые произносили эти слова?.. Вспоминается песня Игоря Талькова: «Вот и опять я с тобою – и без тебя…»
Ты говоришь, что этим летом научишь меня плавать. Ты сделал это. Ещё в прошлом году. Ты говоришь, что всегда будешь ждать меня и думать обо мне. Ты ждал меня? Ждал?.. Ты думал обо мне… А я думаю о тебе постоянно…
А вот наша с тобой видеозапись. Просматривать её у меня пока не достаёт смелости. Я знаю, что не смогу сдержаться. Хоть тебя там видно очень мало, но и то, что есть – для меня ценно. Видеть, как ты говоришь, как ты улыбаешься – и знать, что мне уже не обнять тебя, потому что ты не там, не за стеклом экрана, ты намного дальше… очень далеко от меня… Я не буду смотреть эту кассету. Пока. Пока мои глаза не научатся застывать в непроницаемом выражении, так, чтобы никто и не догадывался, сколько непролитых слёз они хранят в себе… Ты ведь не любил, когда я плакала…
Милый мой, родной мой… Как же мне плохо без тебя, как трудно мне… Как много я отдала бы, чтобы ты сейчас был рядом со мною…
Я закрыла бы глаза на все твои недостатки, я позабыла бы, что такое ревность, я, безоглядно веря тебе, вложила бы в твои раскрытые ладони жемчужину мою – моё сердце…
Мне хочется разбить окно и крикнуть на всю улицу, нет, на всю Вселенную: «Малыш!!! Малыыыыыыш!!!…» Малыш… Всё бессмысленно. Ты уже не услышишь меня. Потому что нет тебя. Нет рядом со мной.
Нет на земле живых…
Всё бессмысленно – не только звать тебя, но и говорить сейчас эти слова, потому что, по сути дела, всё, что говорят люди вслед ушедшим ближним своим – они говорят самим себе и ради себя. А может, для того, чтоб показать другим, как они скорбят. Потому что истинно скорбящий молчит. Бессмысленно перебирать в памяти по тысячу раз одни и те же фразы, где-то сказанные вскользь. Бессмысленно выстраивать гробницы из образов и событий и жить в них… Бессмысленны все эти «если бы…»
Какая мелочь все эти обиды, все эти упрёки… Какая мелочь перед тем огромным, непостижимым и необъятным, что называется Вечностью… Только вот как, как объяснить это себе, им, всем тем, кто терзает друг друга беспричинными придирками, кто от недостатка любви причиняет другому боль? Как сделать, чтобы мы все, ходящие тут под солнцем, дарили другим всё своё добро, всё своё тепло, не пряча ничего «про запас» да «на потом», потому что «потом» может и не наступить? Как научиться любить и отдавать свою любовь так, чтобы не жалеть о том, что столько осталось невысказанных слов и недодаренной нежности, когда уже будет поздно что-нибудь говорить и делать?.. Когда уже будет поздно просить прощения…
Всё по-прежнему… Те же птицы… Те же звуки… Та же я.
Тебя нет.